Петр II. Альтернативный. Петербург. (Дилогия) - Страница 12

Солдаты маршируют и поют:

Знают турки нас и шведы
И про нас известен свет
На сраженья, на победы
Нас всегда сам Царь ведет

C нами труд Он разделяет
Перед нами Он в боях
Счастьем всяк из нас считает
Умереть в Его глазах

Славны были наши деды
Помнит их и швед, и лях
И парил орел победы
На Полтавских на полях

Знамя он полка пленяет
Русский штык наш боевой
Он и нам напоминает,
Как ходили деды в бой.

Гордо штык четырехгранный
Голос чести не замолк
Так пойдем вперед мы славно
Грудью первый русский полк

Государям по присяге
Верным полк наш был всегда
В поле брани не робея
Грудью служит он всегда

Преображенцы удалые
Рады тешить мы царя
И потешные былые
Славны будут век. Ура!

Такие маневры я устраивал не только с ротой своего камер-юнкера, но и в других гвардейских ротах. Иногда это марш за пределы города с пальбой на скорость. Иногда это имитация штурма крепости с рытьем окопов и сооружением редутов. Проверяю скорость заряжания и слаженность перестроений. Тренирую гренадеров на метание гранат, а бомбардиров на стрельбу из пушек. Кавалеристов лейб-регимента проверяю на владение верховой ездой и фехтованием саблей на полном скаку. Когда еще немного потеплело, старался на обратной дороге в город завернуть к попутному озеру или речке — устроить заплыв. Стараюсь не напрягать гвардейцев. Это игра, развлечение, а не обременительная дополнительная нагрузка со стороны малолетнего императора. Щедро раздаю в награду пятаки, алтыны, иногда рубли. Ну и чарку вина — куда ж без нее!

Еще при Петре I гвардейцам вменялось в обязанность играть в лапту и я не упускал случая поучаствовать в игре или хотя бы судить. Старался сталкивать команды из разных рот. Думаю, к концу лета можно устроить соревнование между полками.

До появления Игоря Семенова Петр II был большим любителем конной езды и одним из первых деяний после воцарения на престол — стала организация открытого манежа на Царицыном лугу. В реальной истории это произошло на пять лет позже, но мне это показалось хорошим способом себя показать и народ развлечь. Договорился со знакомыми учителями верховой езды, выделили место на лугу, и скоро уже не было отбоя от желающих обучиться верховой езде и от зевак, которые наблюдали за этим.

Дальше — больше, как-то, понаблюдав за тренировками лейб-регимента пообещал приз тому, кто быстрее всех объедет три раза Царицын луг. Участвовать могли все желающие, но большую часть отсеяли в ходе предварительных заездов на один круг. В итоге победил один из жокеев Меншикова на его жеребце арабской породы. Светлейший был доволен, и теперь я понимаю, почему он так легко согласился на трату из казны призовых денег! Зато хмурились фельдмаршал Сапега и князь Черкасский, чьи кони немного не дотянули до победы.

Планы сближения с солдатами других полков, расквартированных в Петербурге пришлось отложить. Помимо почти семи тысяч представителей двух гвардейских полков и Лейб-Регимента, в столице квартировали два полевых полка и четыре гарнизонных. Это еще восемь тысяч солдат. Для сорокатысячного населения города очень много. Похожая ситуация была в соседнем Кронштадте, где квартировали больше двадцати тысяч моряков.

Большая часть негвардейских полков была занята на строительстве обходного канала вокруг Ладожского озера, что меня вполне устраивало. Дело в том, что один из двух полевых полков (бывший Ингерманландский а ныне Первый Петербургский) создавался Меншиковым и за его лояльность императору в случае усиления конфликта с временщиком я не мог ручаться. Нужно было только чтобы генерал-аншеф Миних, командующий строительством каналов, не выпускал ингерманландцев в город.

В среду и пятницу в моем расписании значилось присутствие на заседаниях Верховного Тайного Совета. На первом заседании присутствовали все, даже цесаревны. Посвящено оно было «раздаче пряников». Меншикову — звание генералиссимуса, Остерману — чин обер-гофмейстера (управляющего моими делами) вместо уходящего обер-гофмейстера Екатерины Матвея Олсуфьева. Алексею Долгорукому — чин обер-гофмейстера сестры Натальи, которой создавался наконец свой собственный двор. Дочерям и сестре Меншикова — Ордена Святой Екатерины. Сашке Меншикову младшему — чин обер-камергера сестры и Орден Андрея Первозванного.

На сегодняшний день кавалерами ордена Андрея Первозванного являлись человек тридцать (из тех, что еще не умерли). Половина — иностранные монархи и их министры и военачальники. Статут ордена пока утвержден не был, но на практике вручался только мужчинам (исключение — Екатерина I). Кроме шестерых мужчин, входивших в Верховный Тайный Совет, орденом были награждены московский генерал-губернатор Ромодановский (сын знаменитого Князь-кесаря), генерал-фельдмаршал Михаил Голицын (командующий украинским корпусом), генерал-аншеф Василий Долгоруков (командующий персидским корпусом), Борис Куракин (посол в Париже), Петр Шафиров (президент коммерц-коллегии), Павел Ягужинский (бывший обер-прокурор Сената, ныне отосланный в Польшу послом), генерал-фельдмаршал Сапега (отец фаворита императрицы), «пенсионеры» генерал-фельдмаршал Брюс и генерал-аншеф Алларт. Еще конечно я сам. Да, забыл еще скучающего на корабле в Кронштадте Карл-Августа бискупа Любекского и присутствующего на заседании голштинского министра Бассевича. Ну еще в Петербурге этим орденом были награждены посол Австрии Рабутин и посол Пруссии Мардефельд. Петр Толстой уже ордена лишился, а Иван Бутурлин сидит под арестом и дожидается той же участи.