Петр II. Альтернативный. Петербург. (Дилогия) - Страница 164

164

— Где-то здесь должна быть моя деревня. Нужно одновременно бежать в лес, но в разные стороны. Я влево, ты в право. Беги, петляй, Ваше преподобие, потом схоронись. Разбойники не станут долго искать нас в потёмках в лесу. Потом выбирайся осторожно к людям, а я в это время организую погоню за душегубами.

— Что с теми, в другой телеге?

— Бог поможет им.

Откинув копну сена, монах и моряк спрыгнули с брички и прошмыгнули в лес так быстро, что бандиты закричали и схватились за оружие только, когда беглецы были уже среди деревьев.

Арсению очень не хотелось заблудиться и он, ориентируюсь на крики, сделал по лесу небольшой крюк и спрятался под кустом совсем рядом от дороги, только чуть впереди. Разбойники некоторое время ругались, потом главарь отдал команду прекратить преследование.

— Бросаем телеги, едем к пристани верхом.

— Что с пленниками? Может, стоит их тоже прирезать, чтобы молчали?

— Нет смысла. Беглецы молчать не будут и скоро организуют погоню. У лейтенанта тут недалеко своя деревенька. Наверняка туда побежал, крыса корабельная! По коням!

Вскоре весь отряд рысью проехал мимо по дороге к реке и морю. Выждав немного, иеромонах направился к телеге, чтобы развязать голландца, мальчишку и собрата-священника. Но шум с другой стороны заставил его снова затаиться. Это оказался отряд из Сойкино. Несколько всадников во главе со старостой, но в основном пешие мужики, вооружённые всяческим дрекольем. Когда монах выбрался на свет факела его с перепугу чуть не проткнули настоящей рогатиной.

Развязали пленников. Артемьев, избавившись от кляпа, вознёс благодарственную молитву, а голландец принялся ругаться на своём языке. Староста между тем сообщил, что тревогу поднял местный пьянчуга, сумевший пробраться в поисках выпивки в закрытый и брошенный трактир и обнаруживший ещё не остывший труп его хозяина. Староста почтительно кланялся столичному гостю и был рад, что кто-то вместо него станет командовать дальше.

Шли вдогонку по ночному лесу быстро. Вряд ли медленнее тех, кого преследовали. Дождь закончился, тучи разогнал ветер, и дорога уже была хорошо видна в лунном свете. Через пару часов показался берег Луги, а еще через какое-то время отряд добрался до большого села в устье реки. Выбрались в центр поселения. Батюшка Тимофей поднял местного священника и вскоре над окрестностям с колокольни загудел тревожный набат. В ответ где-то на другом краю села послышались выстрелы.

— Быстрее! Они вот-вот ускользнут! — крикнул Арсений.

Основная масса отряда, не задерживаясь, пошла к пристани, но было уже поздно. Искомый бот уже отвалил от причала. Похоже, разбойники смогли под угрозой оружия заставить захваченных вместе с корабликом моряков поднять парус. В ответ на гневные крики крестьян с судна грянул ружейный залп, и толпа мгновенно разбежалась по берегу. Как раз в этот момент на взмыленных лошадях примчался Сенявин с парой вооружённых спутников. Но их ответные выстрелы не принесли заметного результата. Корабль всё дальше уходил от берега. Ночной бриз ему благоприятствовал.

— Мой бот! — Сенявин чуть не плакал. — Я потерял свой корабль!

Глава 13

Сегодня меня навестил Ушаков. Аудиенция вне плана, значит, у него есть важные новости. Но разговор начали с текущих дел. В полки отосланы инструкции по подбору жандармских офицеров. Чтобы не раздувать расходы, решили поручить такую работу по совместительству какому-нибудь из командиров рот. Помимо повышения к окладу и ускоренного чинопроизводства жандармы получали массу не простых обязанностей. Писать ежемесячные доклады, следить за моральным состоянием военнослужащих, пресекать воровство и измену, контролировать обстановку не только в полку, но и на территории постоянного или временного квартирования своей воинской части.

Помимо военной жандармерии начата работа по созданию провинциальной сети Тайной канцелярии. Уже разослали представителей во все губернские города. В Москве, где находился формальный начальник Ушакова, губернатор Ромадановский, Преображенский приказ итак уже много лет работает. После переезда в Первопрестольную мы планировали объединить обе столичные конторы под эгидой третьего отделения моей канцелярии.

Ушаков выглядел довольным. Иметь своих людей во всех воинских подразделениях и землях дорогого стоило в иерархии власти.

После разговора о реформах тайной службы генерал передал мне журналы регистрации входящих и исходящих документов и стопку бумаг, накопившихся за несколько дней. Всякие доношения, протоколы допросов, письма. С каждым его очередным приходом стопка бумаг для высочайшего ознакомления становится всё больше. Писари третьего отделения, зная о моём пристальном внимании, скрипели перьями неустанно. Эдак, скоро Ушакову понадобятся носильщики для переноски бумаг.

Почему я занимаюсь этой рутиной? Почему не доверяю своим подчинённым проводить аналитику и давать мне только минимальный отчёт о самом важном? Дело в том, что интересная информация, проходя по иерархии, доходит до меня в сильно урезанном и искажённом виде. Бывают «мелочи» которые можно увидеть только в первичных документах. Если для других ведомств это не критично, то внимание к мелочам в деятельности тайных служб критично для моего выживания. Впрочем, просматривал бумаги я по диагонали. Беру лист, цепляю взглядом заголовок, пару секунд прочеркнуть взором строчки букв. Если ничего не зацепило разум — беру следующий лист. Иногда делаю пометки у себя в блокноте. Ушаков в это время почтительно наблюдает за процессом, положив широкие ладони себе на колени. Время от времени даёт пояснения на возникающие вопросы.

164